Иван Васильевич относится к числу наиболее сложных и спорных исторических личностей России. В его долгое правление имели место как многие величайшие достижения и победы, так и крупные военные поражения, различные бедствия (голод, чума, военное разорение) и жестокости со стороны властей. 

Это покажется удивительным, но именно Ивану IV Грозному принадлежит абсолютный рекорд пребывания на русском троне: 50 лет и 105 дней! Так долго не правил ни один другой русский царь или российский император.  

Первым Иван Грозный был не только по длительности правления. Ему принадлежит первенство в титуловании русским царем: до того все правители венчались на великое княжение. Первоначально титул великого князя носил и Иоанн Васильевич, тогда еще не называвшийся ни Иваном IV, ни Грозным. 

«Это одна из самых узнаваемых исторических фигур допетровской Руси. Конкуренцию у нас ему могут составить лишь Александр Невский и Дмитрий Донской. А в мировом масштабе если на Западе и знают какого-то русского царя, то это точно будет «Иван IV Грозный, за свою жестокость прозванный Васильевичем», – так о нём в начале XX в. написал французский энциклопедический словарь издательства «Ларусс».

Мучителем царя называла только элита. Народ же при жизни удостоил государя совсем иных эпитетов. «Певчий царь» – за его любовь к пению на клиросе и упражнения в композиторском искусстве, «Белый царь» – за справедливость, «Благочестивый царь» – за то, что изгоняет скверну и искореняет «боярскую измену». И наконец, «Грозный царь». Но вовсе не за его пытки и казни, а за то, что он сродни грозовой стихии – испепеляющей, блистательной, исходящей от самого Бога.

Всё это можно найти в народных сказках и песнях. Иван Грозный – первый наш правитель, который при жизни попадает в них. Соперничать с ним может только Пётр Великий, да и то в основном за счёт сказок. А если брать ещё и песни, то Иван Грозный выигрывает с явным преимуществом. И, что самое главное, образ царя в них далёк от умильно-сусального. Нормальный человек со своими плюсами и минусами. А главное качество, которое ценили люди в царе, – его действительно нерядовой ум:

Старину я вам скажу

         стародавнюю

Про царя было, про Ивана

        про Васильевича.

Уж он, наш белой царь,

    он хитёр был, мудёр,

Он хитёр и мудёр, мудрей его

           в свете нет.

Иван IV вошел в историю не только как тиран. Он был одним из самых образованных людей своего времени, обладал феноменальной памятью, богословской эрудицией. Он автор многочисленных посланий (в т. ч. к Курбскому), музыки и текста службы праздника Владимирской Богоматери, канона Архангелу Михаилу.

Царь способствовал организации книгопечатания в Москве и строительству храма Василия Блаженного на Красной площади, созданы росписи Грановитой палаты. 

По инициативе Ивана Грозного, в Александровой слободе было создано нечто наподобие консерватории, где работали лучшие музыкальные мастера. Он любил читать, был обладателем крупнейшей библиотеки и в Европе, был хорошим оратором.

Легенда о библиотеке Ивана Грозного Предания гласят, что византийская принцесса Софья Палеолог, выходя замуж за московского Великого князя Ивана III, привезла на Русь как приданое библиотеку, которую много веков собирали императоры Восточной Римской империи. Чтобы сохранить ее в деревянной Москве, где пожары были нередки, будущая бабка Ивана IV Грозного призвала итальянского архитектора Фиораванти, который построил под Кремлем подземный ход и каменный бункер для книг.

Как пробраться в заветный тайник, знали только сами великие князья и особо приближенные слуги. Но после смерти Ивана Грозного началось Смутное время, голод, мор, гражданская война – и все посвященные в тайну либереи (от латинского слова – «книгохранилище») погибли. Так и пылятся где-то в подземельях Москвы неизвестные поэмы Гомера, труды Аристотеля, Платона и древнейшие Евангелия, способные перевернуть всю историю христианства.

Там был список «Слова о полку Игореве» раза в два больше объёмом, чем общеизвестный. Там был первый русский роман XIV века «Болярин Даниил и девица Айзиля». Была там и военно-патриотическая пьеса самого Ивана Васильевича «Побитое поганство, или Посрамлённый темник Булгак». 

В реальности настоящая библиотека Ивана Грозного, скорее всего, была унаследована им от предков и по мере сил пополнялась самим царём.

В Кремле, при Иване Грозном, была своя библиотека. В основном это православные книги духовного содержания и исторические летописи.

Иван Грозный стоял у истоков книгопечатания на Руси, по приказу которого были выписаны некоторые европейские мастера этого дела. Царь Иван Грозный понимал бесценную роль книги в процессе становления государства. Он поспособствовал основанию первой типографии в Москве.

Для работы над первым печатным изданием были привлечены самые образованные люди того времени. Целью молодого царя было объединение большого количества православных народов на одной территории и в одно государство. Нужно было повсеместное церковное и светское просвещение, следовательно, священство и просветители нуждались в качественном печатном издании. В 1553 году в Москве по приказу государя Ивана Грозного была основана первая типография.

Помещение печатни, так называли типографию в древности, находилось рядом с Кремлем, неподалеку от Никольского монастыря, и было построено на денежные пожертвования самого правителя. Во главе типографии поставили диакона церкви Ивана Федорова. 10 лет ушло на обустройство здания древней типографии и создание типографского оборудования. Помещение книгопечатницы было каменным, и в народе именовалось как «изба-печатня».

Библиотека Ивана Грозного, или как называли ее ученые – Либерия (от латинского «liber» – книга) не дает покоя кладоискателям и исследователям вот уже многие сотни лет. Либерею искали не только в Кремле. Сейчас описано около 60 точек в Москве и в других русских городах, где, по мнению энтузиастов, может находиться тайник с драгоценными книгами.

Наталья Кончаловская Мастер Фёдоров Иван и его печатный стан (отрывок) Просыпались по застрехам птицы, Запевали третьи петухи. Поднималось солнце над столицей, Золотя шатровые верхи. Царь спешил на стройку. Там умело Возводили стены мастера Для большого, для живого дела – Первого Печатного двора, Вот они! Пока ещё без крыши, Меж лесами прорези окон, И заметно с каждым днем все выше Становился дом со всех сторон. Царский глаз, усталый, воспаленный, Все искал: не кроется ль изъян... Пред царём коленопреклонённый Книжный мастер – Фёдоров Иван. Бывший дьякон с тёмною бородкой До земли склонился головой, Царь к нему стремительной походкой Подошёл, отставил посох свой И приподнял мастера за плечи: «Ну, Ивашка, мне покажешь ты, Где в палатах расставляешь печи, Чтоб сушить печатные листы Для бесценных первых наших книжек?»…